Было время, когда эстонские политики и пресса бесконечно рассуждали о том, что нужно сделать для того, чтобы русскоязычные жители Эстонии могли бы наилучшим образом и как можно быстрее интегрироваться в эстонское общество. В последнее время на эстонской стороне эти разговоры поутихли.

Можно предположить две причины — либо все в полном порядке, либо ничего уже невозможно предпринять. Но об этой проблеме не забыли те, кого желали интегрировать, то есть русскоязычное население. И особенно та его часть, которая не говорит по-эстонски. В связи с шумихой вокруг Бронзового солдата я неоднократно слышала из уст именно русскоговорящих людей: мол, сами обещали, что интегрируют, а теперь заявляют — не нравится, так и идите отсюда.

Эстония в этом вопросе не является каким-то особенным государством. В связи с глобализацией в очень многих странах возникла проблема: что делать с людьми, которые переселились в страну с незнакомой для них культурой и с языком общения, которым они не владеют. Социологи и психологи пытаются объяснить: как предотвратить осложнения и выбрать пути решения этой проблемы, которые для обеих сторон приведут к наименее болезненным результатам.

7 сентября в Таллинне выступил с лекцией Джон Бэрри, всемирно известный исследователь культурных контактов из Канадского университета Куинс, ныне психолог и антрополог Таллиннского университета. Его доклад был посвящен теме: «Интеграция: психологическая соразмерность взаимоотношений различных культурных слоев мно­гонациональных обществ». Основным объектом исследования Бэрри были молодые люди второго поколения иммигрантов в разных странах и способы их приспособления к среде и приобщения к об­ществу.

Д. Бэрри рассматривает интеграцию, одновременно учитывая два фактора. Первый фактор — приспосабливают ли молодые люди свою линию поведения к окружающей среде и второй — принимают ли они участие в том, что происходит в обществе. В случае, если оба этих фактора задействованы, человека можно назвать интегрированным. А если он, не сохранив свой культурный идентитет, активно участвует в жизни общества, — это ассимиляция.

Третью группу составляют люди, которые согласны измениться с точки зрения культуры, но в то же время не желают участвовать в жизни общества, или, вернее, участвуют в ней, но испытывают враждебность, поскольку их не акцептируют, не принимают такими, какие они есть. И последняя группа — это те иммигранты второго поколения, которые не желают ни приспосабливаться к среде, ни участвовать в общественной жизни и поэтому маргинализируются. Однако чем больше человек вживается в новые условия, тем лучше он чувствует себя, тем более восприимчив к информации и знаниям, и тем больше приносит пользы стране.

В Эстонии представлены все эти группы. Есть не-эстонцы, о которых никогда не подумаешь, что они люди некоренной национальности. Они даже переняли свойственное для невежественных эстонцев негативное отношение к тем согражданам, которые говорят только на русском языке. Есть люди, которые очень хорошо вжились в общество и приспособились к нему и одновременно с этим не утратили традиций и представлений своих предков. Вместе с тем у нас есть и такие не-эстонцы, которые внешне выглядят как типичные эстонцы, но это так их нервирует, что при каждом удобном моменте они пытаются протестовать против этого.

У нас также имеются общины, которые спокойно живут в своей среде и ограничиваются этим, не имея ни малейшего понятия о том, что происходит в Эстонии, о позициях и взглядах эстонцев.

Но все мы живем в одном государстве, и поскольку эстонцев не так уж и много, то приспособившиеся к новым условиям и участвующие в жизни общества люди другой национальности для нас намного полезнее, чем те, кто из-за своего происхождения не может почувствовать себя в безопасности. Эстонец, который каждому русскоговорящему указывает: «садись в поезд и поезжай в Россию», на самом деле тоже предпочел бы, чтобы этот русскоговорящий был приобщен к эстонскому обществу.

По утверждению Джона Бэрри, в наибольшей степени интеграции препятствует то, что человек другой культуры постоянно ощущает негативное отношение к себе именно из-за своего происхождения, что способствует возникновению злобы, а не понимания.

Человек другой культуры, ощущающий себя в безопасности, интегрируется намного легче, чем тот, кому постоянно угрожают высылкой. И утверждения о том, что дву­язычные уличные вывески составят угрозу существования эстонцев, вызваны абсолютно безосновательным страхом, скорее, наоборот — они сослужат добрую службу как жителям нашей страны, так и туристам.

Сирье Кингсепп, председатель Партии левых

Postimees